КОЛЬЦО. Russian Antique Judaica Sterling Silver 84 Bridal Wedding Ring 19th Century

Sterling engagement russian jewish ring , silver 84

weight;40,7gr

height;6,5 cm
Работа до 1927 года.

80 евро.

Наперсные кресты

Наперсные и киотные кресты XVII – XIX столетий ¹

Киотный крест XVII в. Похожий крест носил преподобный Серафим Саровский.

Покидая отеческий дом, юный курский мещанин Прохор Мошнин, в будущем - великий подвижник Русской Церкви, получил в благословение от матери небольшой медный крест, отлитый, вероятнее всего, в гуслицких медницах, который и проносил на груди до самой своей смерти. Похожие кресты в XVIII и XIX столетиях изготавливались в различных литейных мастерских сотнями тысяч экземпляров. Они были любимы старообрядцами, но столь же часто их можно было встретить в домах русских православных людей, совершенно далеких от раскола. На них истово молились набожные крестьянки, их привозили с ярмарок купцы, их бережно хранили в самые богоборческие десятилетия советской власти, вынимая из сундука только для того, чтобы поставить рядом с гробом. Эти кресты, простые и изысканные, затертые до гладкости и сохранившие все детали рельефа, потемневшие от времени и сверкающие эмалями разных оттенков, - составляют самый обширный, после нательных крестов, пласт русского церковного литья.

Чтобы навести хоть какой-то порядок в этом удивительном многообразии, необходимо, прежде всего, обратить внимание на размеры и, если так можно выразиться, на предпочтительную функциональную предназначенность изделий. По этим двух признакам, меднолитые кресты, которые по размеру больше тельников, то есть имеют высоту более 8 см, могут быть разбиты на две группы: наперсных и киотных крестов. Наперсные кресты, имевшие в навершие или на обратной стороне проушину для гайтана, предназначались для ношения на груди, поверх одежды. Киотные – помещались среди икон и нередко вставлялись в специальные киоты - ставротеки. Эта классификация не является абсолютно точной, поскольку одни и те же кресты могли быть и киотными и наперсными, а часто и отливались то с проушиной, то без нее; да и сама проушина иногда предназначалась только для того, чтобы крест было удобнее повесить на стену. Даже в наше время среди участников какого-нибудь крестного хода обязательно встретится человек, на груди которого висит особым образом подвязанный  явно киотный крест немалого веса и размера.

В XIX веке киотные кресты иногда врезались в иконную доску. Получалась комбинированная икона с врезным крестом в центре и предстоящими, написанными в традиционной манере.

Спас Нерукотворный. Поклонение Кресту. Двухсторонняя икона. Новгород XII в.

Наперсные и киотные кресты, за редкими исключениями, которые будут оговорены особо, всегда восьмиконечные. Это не обязательно связано с тем, что они отливались в мастерских старообрядцев, для которых единственной истинной формой креста был восьмиконечный крест. В действительности, эта типология восходит к домонгольской иконографии. Первый русский «осьмиконечный» крест изображен на новгородской иконе XII века. Это образ «Поклонения кресту», помещенный на обороте знаменитого новгородского Спаса.

Безусловно, наиболее естественной формой креста является  четвероконечная. На таком четвероконечном кресте или кресте, имевшим форму греческой буквы Т, был распят Господь Иисус Христос. Такие кресты во множестве стояли в Римских провинциях во времена мятежей и народных восстаний.

Святая Русь, приняв четвероконечный крест из Византии, свято почитала его на протяжении пяти столетий, о чем свидетельствуют многочисленные нательные кресты, в том числе мощевики-энколпионы, найденные археологами в раскопах древних городов и относящихся к XIX- XVI векам.

Распространение осьмиконечного креста, по-видимому, берет начало в "Слове и похвалении Александрове о Моисеове извитем древе, о певги и кедри, и кифариси" из сборника, названного позднее "Басни попа Иеремии", который в числе прочих апокрифов богомильского происхождения был принесен на Русь в XII столетии. Согласно этому апокрифу, сын Адама Сиф посадил ветвь, принесенную из райского сада на месте погребения своего отца на будущей Голгофе. От этой ветви произрастает трехствольное дерево кедра, певга и кипариса, которое впоследствии становится материалом для изготовления Креста Господня. Три ствола дают шестиконечный крест, Пилат добавляет еще перекладину - дощечку, сделанную из масличного дерева, на которой пишет вину Распятого. Хотя "Басни попа Иеремии" уже в начале XVI столетия московским митрополитом Зосимой были причислены к списку "отреченных книг", почитание осьмиконечного креста успешно вытесняло другие его формы. Впоследствии старообрядцы считали правильным только восьмиконечный крест, отвергая все другие его разновидности.

Позднесредневековые наперсные кресты. XV–XVI вв. 2

Однако прообразами укоренившихся в старообрядчестве восьмиконечных крестов были четвероконечные наперсные кресты XV–XVI вв. Иногда они имели форму древних энколпионов, увеличив свой размер до 8-10 см. Однако бортики створок таких крестов были настолько невысокими, что поместить сколь-нибудь значительную частицу мощей внутри такого креста было невозможно. Вероятнее всего, эти псевдоэнколпионы были предназначены для хранения так называемых «вторичных святынь», небольших частей облачений святых мощей, всевозможных платов и пелен, которыми украшались раки с мощами и ковчеги с  подлинными «первичными святыми». Помимо псевдоэнколпионов в это время появляются переливки энколпионов с неподвижными оглавиями, в которых створки вообще не открываются. «По мотивам» этих переливков начинают отливаться обычные тонкие кресты, носившиеся поверх одежды, которые к концу XVI столетия полностью заменили миниатюрные нательные крестики домонгольского периода.

Вероятно, первыми старообрядческими наперсными крестами, утратившими функцию крестов – тельников, стали небольшие изделия, размером 95*60 мм, отливавшиеся из красной меди (впоследствии из латуни). Они могут быть датированы рубежом XVII и XVIII столетий. Они имеют типичное для наперсных крестов сквозное оглавие в виде образа Спаса Нерукотворного, а так же погрудные изображение четверых предстоящих на концах средней перекладины. В верхней части креста, ниже оглавия, помещено изображение херувима. Обратная сторона гладкая. Именно такой крест можно считать прообразом более поздних наперсных и киотных крестов. В одном из редких изводов этого креста исчезают предстоящие, но зато более рельефными становятся оставшиеся фигуры, само Распятие изображается на отдельном кресте, появляются многочисленные надписи.

Наперсные кресты. Конец XVII в.		Наперсные кресты. Конец XVIII в.

Самой простой модификацией данного креста стало похожее изделие, очень распространенное в конце XVIII столетия. Это крест почти такого же размера, 95х55 мм, однако более рельефный и имеющий ободок из мелких прямоугольников по контору. Обратная сторона представляет собой одну сплошную выемку с бортиками высотой 2 мм.
Изредка встречается еще одна разновидность такого креста. Отличие состоит в единственной, но очень выразительной детали. На месте херувима находится  ангел с полотенцем в руках. Художнику, знакомому со стилистикой барокко, удалось передать стремительность движения ангела к распятому Христу, и это делает композицию очень экспрессивной. 

Еще один вид наперсных крестов с бортиками на обороте относится к концу XVIII началу XIX столетий. Они имеют больший размер 160х100 мм и выглядят менее изящно, нежели предыдущие. Фигура Христа выглядит одутловатой. Над средней перекладиной внутреннего креста едва прочитываются буквы IС ХС. В верхней части креста изображения двух спускающихся ангелов с полотенцами в руках; между ними помещается поясняющая надпись АГГЛИ ГДНИ. Такие кресты чаще всего встречаются в Среднем Поволжье. Почти всегда на них лик Христа остается очень нечетким или не просматривается вообще. Это, вероятно, связано с тем, что все они - переливки, изготовленные в какой-то местной мастерской с более раннего оригинала.   

Наперсные кресты XVIII–XIX вв.

Близкими к данной разновидности креста являются похожие изделия с менее выраженными бортиками на обороте. Иногда там размещается причудливый растительный орнамент. На этих крестах ангелы обретают свои имена Михаила и Гавриила. Вокруг самого Распятия появляется точечный контур, предназначенный для удержания эмали.

В конце XVII века появляются более изысканные наперсные кресты, нижняя часть которых раздваивается, а боковые части средней перекладины, где помещаются предстоящие, расширяется. Данный крест уникален удивительным сочетанием старых и новых форм. С одной стороны, он несет явные стилистические черты московского барокко, с его склонностью к искривленным линиям, а с другой – повторяет черты средневековых энколпионов и даже домонгольских крестов.

Наперсные кресты конца XVII в.			Новгородский энколпион XV в.	Древнерусский нательный крест

В это же время появляются киотные кресты с предстоящими, являющиеся прототипами многочисленных поздних старообрядческих крестов такого же вида. Эти изысканные изделия явно испытали воздействие московского барокко. Тело Распятого Христа имеет вытянутую и сильно изогнутую форму. Столь же вытянуты и фигуры предстоящих Божией Матери и Иоанна Богослова. В сквозном навершие креста – образ Спаса Нерукотворного, ниже образ Благовещения. Над средней перекладиной креста размещены два херувима в круглых медальонах. Общий размер 150х90 мм (размеры некоторых изделий могут незначительно отличаться) позволяет считать данный крест киотным, однако наличие отверстия в навершие позволяет ему использоваться в качестве наперсного креста. Отливавшиеся первоначально из красной меди, в последующем столетии такие кресты изготавливались из латуни; нередко их поверхность была украшена эмалями. Для этого типа креста так же существует домонгольский прототип - уникальный бронзовый крест, найденный на Княжей горе в Киеве.

Киотный крест с двумя предстоящими. Конец XVII в.	Древнерусский крест с предстоящими. X–XIII вв.

Судьба барокко в России в значительной степени отличается от его европейской истории. Если в Европе барокко появилось как закономерное развитие маньеризма, вышедшего из искусства Ренессанса, и  знаменовало частичное возвращение к эстетике Средневековья, то русское барокко, не забыв о своем собственном Русском Возрождении, подхватив европейские идеи, развивало их на своей собственной культурной почве. ³

Основная историческая особенность распространения этого художественного стиля в России состояла  в том, что, начинаясь как собственный стиль, главным образом, в архитектуре, московское барокко соединяется с европейским, становясь в полной мере большим художественным стилем. В течение полутора столетий с середины XVII и до самого конца XVIII столетия барокко господствует в литературе и искусстве, в общественно-политической мысли, богословии, поэзии, стиле мышления, линии поведения.

Неоспоримо влияние барокко на иконопись, а также церковно-прикладное искусство, в том числе и медное литье. Наиболее явственно стилистические особенности барокко проявляются в пластике нательных крестов, которые были самыми многочисленными изделиями литейного производства, а так же появившихся в это время крестов наперсных и киотных. Многообразие и изменчивость, которые являются главной особенностью художественного стиля барокко, очень наглядно проявляются в этой области церковного искусства. При этом барочные элементы возникают здесь ранее других областей искусства, едва ли не ранее архитектуры. Так В.Н. Перетц отмечает: «По-видимому, с конца 15-го или с начала 16-го века в Московской Руси слагается тот новый, отличный от древнейшего южного, тип меднолитых изделий, который далее с небольшими вариациями господствует в промышленности до 19-го в. включительно.…Получают особо широкое распространение следующие виды меднолитых изделий: кресты осеняльные, часто украшенные эмалью, кресты наперсные, кресты тельные, разнообразной формы, кресты неопределенного назначения (киотные, надворотные?), украшенные иконками праздников, иногда увенчанные цепью херувимов на стержнях…». ⁴

Наперсный крест XVII в.	Наперсные кресты XVII–XVIII вв. 5

Одним из ярких примеров наперсных крестов, выполненных в  стиле московского барокко, является небольшой, размером 91х58 мм, наперсный крест с четырьмя предстоящими и херувимом в верхней части. Крест имеет килевидное завершение, характерное для нательных крестов XVI столетия; на концах перекладин расположены характерные для московского барокко шарики.

Еще более ярко черты барокко проявляются в более распространенных типах наперсных крестов, конца XVII века, которые изредка тиражировались и в отливках последующего XVIII столетия.

Поскольку, начиная с XVIII века, медное литье сосредоточилось в основном в старообрядческой среде, эти кресты с выраженными чертами стиля барокко широкого распространения не получили. Их нарядный, праздничный вид вносил диссонанс в строгое и суровое искусство ревнителей древнего благочестия. Однако более сдержанные кресты эпохи Большого Московского Собора были приняты старообрядцами и находились в обращении в течение по меньшей мере еще одного столетия. Это большие, размером 120х80 мм, изделия с криновидными завершениями ветвей. Заметим, что такая форма перекладин креста характерна для древнерусских тельников домонгольского времени.

Наперсные кресты XVII–XVIII вв.

Первое, что бросается в глаза каждому, кто видит крест данного типа - это две «троицы», расположенных в верхней и нижней частях креста. Безусловно, такая композиция  является данью стилю барокко с его склонностью к «симметричной асимметрии». Если верхняя Троица не вызывает сомнений – это традиционный для русского искусства образ Святой Троицы, то нижняя при внимательном рассмотрении оказывается «троицей нечестивых», изображением трех упомянутых в Евангелии римских воинов, увлеченных дележкой одежды распятого Христа. Истинность этой догадки подтверждается надписью, идущей по контору нижней лопасти креста;  это известный текст псалма «Разделиша ризы Моя себе и о одежде Моей меташа жребий».

Кресты данного типа очень нарядны. Нередко они были украшены разноцветными эмалями. Существует несколько изводов данного типа креста. На некоторых из них под руками Спасителя находятся схематические изображения храмов. Существуют кресты, в нижней лопасти которых вместо воинов изображаются двое святых. Чаще всего это Никита бесогон в паре с Николаем Чудотворцем (в этом случае выше у подножия Креста помещены святые Тихон и Мина) или двое Сергий и Никон (?) Радонежские (на крестах данного типа на средней перекладине над руками Спасителя расположены изображения ангелов). 

Наперсный крест конца XVII в. 6

Бурное вторжение барокко в русское церковное искусство затронуло и производство меднолитых икон и крестов. Однако эстетика этого большого художественного стиля не вполне коррелировала с традиционным русским благочестием. Не отрицая красоты как таковой, оно не удовлетворялось красотой барокко, которая представлялась лишенной духовной глубины, и подлинной религиозности и  сводилась особенно в поздних образцах к чистой декоративности. Эксперименты в этой области создавали удивительные по изысканности изделии, которые, однако, не шли в серию, не воспроизводились в повторных отливках, оставаясь свидетельством художественного поиска мастера, в котором «чувство всемирной отзывчивости» компенсировалось укорененностью в духовной традиции.

Примером таких экспериментов является наперсный крест конца XVII столетия с образом Входа в Иерусалим в верхней лопасти, херувимами, переместившимися в подножие и традиционными ангелами в верхней части, более напоминающих своими формами античных купидонов.

1. Статья проиллюстрирована изображениями предметов из собственной коллекции автора, любезно предоставленных Дмитрием Анатольевичем Остапенко, а также выловленных в бескрайних просторах Интернета.
2. Обилие таких крестов среди археологического материала позволяет предположить, что большинство из них является позднейшими старообрядческими переливками XVIII – XIX столетий. Для обозначения данной формы креста при достаточном многообразии типов поисковиками и коллекционерами используется устойчивое название «пропеллеров».
3. Исчерпывающая типология нательных крестов стиля московского барокко представлена в статье Э.П. Винокуровой «Металлические литые кресты-тельники XVII века» в сборнике «Культура средневековой Москвы. XVII век”, М. Наука, 2000, с. 326.
4. Перетц.В.Н. О некоторых основаниях для датировки древнерусского медного литья. Л. 1933. С. 7-8 .
5. Для обозначения последнего креста в последние годы установилось название «курского», поскольку большинство находок происходит именно из Курского региона. Однако, по мнению А.Н. Спасенных, такие кресты отливались в одном из монастырей Рязанского края.
6. Существует несколько изводов крестов разного типа. В большинстве источников они датируются концом XVI века. Однако наглядная барочная стилистика, а также некоторая тяжеловесность отливки делают возможным датировать их концом XVII столетия.
 

Сюжетное многообразие старообрядческого медного литья I: История литья икон. Образ Иисуса Христа

Что бы ни писали историки о постепенном, растянувшемся едва ли не на три столетия приобщении восточных славян к Христианской Церкви, очевидно, что крещение Руси при равноапостольном князе Владимире распространилось на большую часть населения Киевской Руси. Новая вера требовала не только внутреннего переустройства человека, но и предполагала внешнее выражение, которое в эпоху первоначального распространения христианства становилось и знаком личного исповеднического подвига.

Русь приняла христианство от Византии вместе с развитым, вполне сложившимся церковным искусством, в котором любая декоративная деталь была подчинена строго осмысленному символическому строю. Первым символом веры для вчерашнего язычника на Руси стал нательный крест. Археологические раскопки показывают, что металлические и каменные нательные крестики, так называемые «корсунчики», в массовом порядке завозились на Русь. Впрочем, уже через несколько десятилетий после 988 года собственное производство крестиков, а вместе с ними и нательных иконок приобрело на Руси такой размах, что импорт сходных изделий из Византии сделался бессмысленным. Фантазия русских мастеров-литейщиков была безграничной; сохраняя традиционную греческую форму равноконечного креста, домонгольские русские тельники имели десятки разнообразных форм.

Традиция изготовления меднолитых ювелирных украшений сложилась на Руси еще в дохристианскую эпоху. Интересно проследить, как древние украшения с солярными символами робко и постепенно включают в себя изображения креста. Пресловутое русское двоеверие выражается круглыми подвесками, которые первоначально были символами славянского Ярилы, с крестообразными прорезями, а затем стали просто четвероконечными или двенадцатиконечными крестами, заключенными в круг. Такую же метаморфозу претерпели древние славянские лунницы, в которых между концами языческого месяца постепенно утвердился христианский крест.

Приметой языческого прошлого, перекочевавшей в новую послемонгольскую эпоху, стали змеевики — древние славянские обереги, отливавшиеся на обратной стороне складней вплоть до XVI века.

Литье, утвердившееся в русском церковном искусстве в домонгольскую эпоху, переживает второе рождение на рубеже XVII и XVIII столетий. В это время изготовление литых икон, складней, разнообразных крестов сделалось достоянием почти исключительно старообрядцев. Исключение составляло производство нательных крестиков, которые продолжали отливаться и в мастерских, предлагавших свою продукцию Православной Церкви.

Распространение литых икон в старообрядчестве, причем в наибольшей степени в беспоповских согласиях, при почти полном равнодушии к нему Православной Церкви объясняется, прежде всего, историческими условиями существования старообрядчества.

На протяжении двух с половиной столетий старообрядцы жестоко преследовались государственной властью, не имея возможности открыто строить свои храмы и монастыри. При этом поповцы и беспоповцы находились не в одинаковом положении. Старообрядцы, приемлющие священство, мечтавшие найти епископа и восстановить иерархию, старались в каждом удобном случае легализовать себя, урегулировать свои отношения с властью, поскольку нуждались в снисходительном отношении к священникам, переходящим к ним из господствующей Церкви.

Старообрядцы-беспоповцы были уверены в том, что духовное воцарение антихриста уже совершилось, поэтому истинная Церковь может быть только гонимой. Крайнее выражение это убеждение нашло в идеологии согласия странников, или бегунов. Постоянно перевозить на новое место большие храмовые иконы было затруднительно. Громоздкие иконы падали, трескались, ломались, красочный слой осыпался, их было трудно скрывать при постоянных обысках. Литые иконы оказались более подходящими к условиям постоянного странствования. Поэтому именно в беспоповских согласиях, главным образом у поморцев, происходит расцвет медного литья.

Начало и расцвет старообрядческого производства меднолитых крестов, икон и складней традиционно связывают с Выговскими монастырями и скитами. Уже в 70-е годы XVII столетия на реке Выг появляются поселения, основанные бежавшими иноками Соловецкого монастыря, который, не соглашаясь служить по книгам, присланным Патриархом Никоном, подвергался осаде царскими войсками в течение восьми лет с 1668 по 1676 год. После разгрома соловецких бунтовщиков многочисленные насельники монастыря уходили на берега реки Выг, где начинали свой подвиг основатели обители преподобные Савватий и Герман. В октябре 1694 года два поселения, основанные Даниилом Викулиным и Андреем Денисовым, были объединены в Выговское общежительство — монастырь, бывший идейным центром старообрядчества беспоповского толка в течение следующих полутора столетий.

В Выговском монастыре, разделенном стеной на две половины, первоначально проживали мужчины и женщины. В 1706 году в 20 верстах от мужской Богоявленской обители была построена женская Крестовоздвиженская, стоявшая на реке Лексе. Первой настоятельницей стала родная сестра Андрея Денисова Соломония. Рядом с этими двумя монастырями организовывались многочисленные скиты, в которых разрешалось проживание семьями.

Именно в этих скитах происходит возрождение древнерусской традиции изготовления литых икон. При этом выгорецкие мастера добиваются небывалого технического и эстетического совершенства своих изделий. Иконы выговского литья отличаются необыкновенным изяществом, тонкостью литья, передающим мельчайшие детали, вплоть до завитков волос и глазных зрачков. Замысловатые орнаменты заполнялись многоцветными стекловидными эмалями, значительная часть изделий подвергалась огненному золочению. Любимым изделием выговских медниц были маленькие двустворчатые и трехстворчатые складни, у которых многоцветными эмалями покрывалась не только лицевая, но и прихотливо орнаментированная обратная сторона. На Выге были изобретены распространившиеся впоследствии по всей России «Распятия с предстоящими», напоминавшие по форме букву Ф. Здесь же были отлиты первые «большие створы» — четырехстворчатые складни с изображением двунадесятых праздников.

Позднее по выговским образцам стали отливаться кресты и иконы в Гуслицах (село Владимирской губернии) и в Загарье (несколько сел Богородского уезда Московской губернии, занятых производством меднолитых крестов и икон).

Самыми дешевыми и простыми были изделия загарских мастерских. Отливки почти никогда не покрывались эмалями, имели небрежную отделку, отличались нечеткими, расплывчатыми изображениями.

Более высоким качеством отличались гуслицкие изделия. Излюбленным элементом гуслицких художников были «шестокрильцы» — небольшие изображения херувимов, которые отливались на средниках небольших трехстворчатых складней и в изобилии в навершии самых разнообразных крестов. Выговскую форму «Распятия с предстоящими» гуслицкие мастера расширили за счет многочисленных клейм с изображением праздников и «шестикрыльцев», число которых в навершии больших крестов доходило до девятнадцати.

В конце XVIII столетия возникают московские мастерские по производству литых икон. Они группируются вокруг Преображенского кладбища, ставшего с 1771 года центром федосеевского согласия. Их расцвет приходится на вторую половину XIX столетия. Московские изделия восходят к выговским образцам, отличаясь от них тяжеловесностью и излишней декоративностью. На московских крестах, иконах и складнях появляются монограммы мастеров-литейщиков: МАП, СИБ, МРСХ, РХ, РС. Последние три, встречающиеся чаще других, принадлежат мастеру Родиону Семеновичу Хрусталеву, который имел все основания гордиться качеством своих изделий.

Во второй половине XIX столетия число старообрядческих медниц значительно увеличивается. Они появляются в селе Красное Костромской губернии, в селе Старая Тушка Вятской губернии, на Урале и в других регионах России.

Набор сюжетов старообрядческого медного литья значительно отличается от соответствующего спектра древнерусских литых изделий. В старообрядческих медницах не отливались характерные для переходной от язычеству к христианству эпохи лунницы с присоединенными к ним крестиками. Не производились круглые крестовидные подвески, в которых знак креста был вписан в древний солярный символ. Не изготавливались распространенные в домонгольскую и раннюю послемонгольскую эпоху змеевики.

Вместе с тем сюжетная тематика обогащается множеством изводов, известных из привычной иконописи. Большинство иконописных сюжетов так или иначе воспроизводится в медном литье. При этом наиболее распространенными в старообрядческом медном литье являются образ Богоматери и изображения святых. Господь Иисус Христос, хотя и является Главой Церкви, в иконографии представлен значительно меньшим количеством иконографических типов (при множестве изводов каждого типа), чем Богородица и святые. Вероятно, это связано с тем, что грешному человеку гораздо проще обратиться с молитвенным прошением к человеку — Божией Матери или святому, нежели к Богу, даже если это — Воплотившийся Бог Иисус Христос.

Складень Деисус с избранными святыми. XVIII век

Наиболее распространенный в литье иконографический тип — Деисус. Русское слово «Деисус» — это искаженное греческое слово «Деисис», что означает «моление». Деисус — изображение Иисуса Христа, восседающего на престоле, справа от которого находится Богородица, слева — Иоанн Предтеча. В старообрядческом медном литье Деисус чаще всего является средником трехстворчатых складней, получивших название «девяток». Каждая боковая створка такого складня несет изображение избранных святых. Чаще всего это митрополит Филипп, апостол Иоанн Богослов, святитель Николай — на левой створке; Ангел-хранитель, преподобные Зосима и Савватий — на правой. Такой подбор святых не случаен. Зосима, Савватий и Филипп — святые, подвиги которых были совершены в Соловецком монастыре, очень почитаемом у старообрядцев, где были отлиты первые такие складни. Присутствие Ангела-хранителя и Николая Чудотворца — покровителя путешественников — показывает, что «девятки» были «путевыми» иконами. Их брали в дорогу, носили в качестве нательных икон. Голгофский крест на обратной стороне одной из створок позволял обходиться без отдельно носимого нательного креста.

Сохранились складни, средники которых представляли собой разделенный на четыре части ковчег, достаточно большой глубины, плотно закрывавшиеся пластиной с изображением Деисуса. Такой складень мог использоваться для хранения святых мощей или для переноса драгоценных для старообрядцев-беспоповцев Святых Даров, освященных еще дониконовскими священниками.

Второй, менее распространенный вариант «девятки» имеет створки с другим набором святых: на левой изображены великомученик Георгий Победоносец, священномученики Антипа и Власий; на правой — преподобный Иоанн Ветхопещерник и мученики Косма и Дамиан.

Существует Деисус и в виде трехстворчатых складней другого типа, средники которых являются поясным изображением Господа Иисуса Христа, створки — поясными изображениями Богородицы (извод, сходный Боголюбской со свитком в руках) и Иоанна Предтечи. Образ Иоанна Предтечи вариативен. Чаще всего он изображается в виде крылатого Ангела пустыни с чашей в руках, в которой находится образ младенца Христа; это — символический образ Крещения Господня. Расположение Богомладенца может быть различным, как слева направо, так и наоборот. В некоторых складнях правая створка представляла Иоанна без крыльев с руками, воздетыми вверх в изысканном жесте.

Иногда средник такого Деисуса отливался отдельно. В этом случае он превращался в образ Господа Вседержителя. Известны и особые изображения Господа Вседержителя, как поясные, так и в виде Спаса на престоле. Как правило, они имеют более древний возраст.

Очень распространенными в старообрядчестве являются складни со средником Деисусом, ниже которого помещаются поясные изображения четырех святых: преподобного Зосимы, святителя Николая, святителя Леонтия, преподобного Савватия. Иногда изображались и другие святые. Навершие такого складня могло быть Нерукотворным Образом Христа или украшалось простым геометрическим орнаментом.

Одним из древнейших образов Христа Спасителя, существовавших и в медном литье, является так называемыйСпас Смоленский. Этот иконографический тип представляет собой изображение Христа в полной рост, украшенное массивной цатой, к ногам которого припадают преподобные Сергий Радонежский и Варлаам Хутынский. По сторонам Спасителя в верхней части иконы помещаются изображения ангелов, держащих в руках орудия страстей. Спас Смоленский встречается в виде отдельных икон, часто украшенных многоцветными эмалями, и как средник разнообразных складней.

Еще один представленный в медном литье иконографический тип Христа Спасителя, изображенного в окружении святых, это Деисус, в котором к образам Божией Матери и Иоанна Предтечи, а также припадающих Зосимы и Савватия добавляются фигуры архангелов Михаила и Гавриила, апостолов Петра и Павла. В «Седмицах» большего формата добавляются фигуры апостола Иоанна Богослова и святителя Иоанна Златоуста, а также коленопреклоненных Николая Чудотворца и преподобного Сергия Радонежского.

Нерукотворный Образ Спасителя чаще всего встречается в литье в виде наверший отдельных икон и складней. Эта традиция берет начало в самых древних образцах литья, причем иконография образа меняется очень заметно от изысканных изводов XVII столетия, на которых изображался и плат с его причудливыми складками, до простых почти схематических изображений XVIII и XIX века. Встречается Нерукотворный Образ и в навершии литых крестов самых разнообразных размеров. Именно такой тип креста, который помимо Нерукотворного Образа в навершии отличается отсутствием изображения Духа Святого «в виде голубине» и «Пилатова титла» — букв IНЦИ — считался старообрядцами Поморского согласия единственно правильным крестом.

Встречается Нерукотворный Образ и в виде отдельных образков небольшого размера. Известен он, по преимуществу, в двух изводах; причем тот из них, в котором Нерукотворный Образ окружен надписью, является более древним и редким. 

Редкими древними литыми иконами являются образы Снятия с креста, на которых изображен обнаженный торс мертвого Христа с крестообразно сложенными на груди руками, опирающимися на край гроба. По сторонам креста видны фигуры предстоящих Богородицы и Иоанна Богослова, выполненные почти в полный рост; в верхней части иконы оплечные образы Ангелов в круглых медальонах. Возможно, что небольшие иконки Снятия с креста были отлиты еще до раскола. Однако, зная склонность ревнителей старой веры к редким сюжетам, вероятнее предположить, что отливались они все же в старообрядческих медницах. Этот иконографический тип к XIX столетию превратится в образ «Не рыдай мене Мати», который уместно отнести к богородичным иконам.

Русские иконописцы, начиная с XVI столетия, осмеливались изображать Вторую Ипостась Троицы и до ее Воплощения. Хотя законность таких аллегорических образов, как София Премудрость Божия в ее новгородском изводе, оспаривалась несколькими церковными соборами XVI и XVII столетий, они продолжали воспроизводиться до конца XIX столетия. Нашли они свое отражение и в медном литье.

Классическая иконография Софии Премудрости Божией, как и символика этого образа, чрезвычайно сложна. Однако центральная часть образа, которая представляет собой своеобразный «Деисус», в котором вместо Христа на престоле восседает крылатая женоподобная фигура с ангельскими крыльями и звездообразным нимбом, представлена в древнем литье редкими отливками, изготовленными задолго до раскола.

В старообрядческом медном литье воспроизводится сокращенный извод Софии, известный в иконографии с XVII столетия под названием «Спас Благое Молчание». Молчание — символ невысказанности, неявленности, невоплощенности. Молчание Софии — символ невоплощенности Предвечного Логоса, а Сама София — это Логос до Воплощения. Таким образом, икона «Спас Благое Молчание» — это образ Иисуса Христа до Его Воплощения.

Образ «Благое Молчание» представляет собой поясное изображение Софии в его новгородском изводе. Это крылатый Ангел с лицом юной девы с звездчатым вписанным в круг нимбом, облаченный в царский далматик, с руками, скрещенными на груди. В литье этот образ появляется только к концу XVIII века. Он существует либо в виде небольшой отливки, где изображен только Ангел, либо в виде иконы большего размера, где Ангел превращается в средник, вписанный в рамку с 18-ю круглыми медальонами, в которых находятся поясные фигуры разных святых. Эти иконы, как правило, расцвечивались эмалями самых различных оттенков.

Богословская содержательность этой очень нарядной иконы уступает более скромному, но не менее загадочному образу Ангела Великого Совета. Именно так называют это изображение Ангела на кресте известные собиратели XIX века братья Ханенко[1]. Другой известный исследователь древнерусского искусства Перетц[2] называет эту отливку «Единородный Сыне», прямо связывая ее с «отреченными» иконами XVI столетия. Сам Ангел с зерцалом и мерилом в руках напоминает хорошо известное изображение архангела Михаила. Однако присутствие креста за спиной у Ангела помогает увидеть в этом образе более глубокое богословское содержание.

Апостол Петр в Первом Соборном Послании, входящем в состав Нового Завета, называет Иисуса Христа Агнцем, предназначенным еще до создания мира к закланию (1 Петр. 1, 19-20). Этот же символический образ встречается в Апокалипсисе (Откр. 13, 8). В то же время пророк Исаия называет еще невоплотившегося Христа Ангелом Великого Совета (Ис. 9, 6). Таким образом, это небольшое архаичное изображение Ангела выражает глубочайшую богословскую идею абсолютной ценности личной свободы человека, бесконечной любви Бога, готового принести Себя в жертву ради спасения единственного существа, которое является носителем Его Образа.

На рубеже XIX и XX столетия интерес в старообрядчестве к богословски неоднозначным сюжетам явно возрастает. Свидетельством этого является отлитая в это время иконка «Единородный Сыне», которая представляется довольно точной, хотя и «сокращенной» копией иконы XVI столетия. Отливки «Единородный Сыне» известны в единичных экземплярах; в коллекциях медного литья встречаются очень редко. Вероятнее всего, это был разовый заказ кого-то из старообрядческих собирателей XIX века или икона была отлита специально для немногих знатоков и любителей древнего литья. (Рисунок 12. Единородный Сыне. XIX век).

Господь Иисус Христос изображается и на многочисленных меднолитых распятиях, которые были любимы не только ревнителями старой веры, но и всеми благочестивыми православными людьми в России. При всем многообразии этих старообрядческих крестов образ распятого Спасителя на них остается неизменным. Что же касается праздничных сюжетов, то здесь вариации в самом образе Христа достаточно интересны. Эта тема требует особого разговора и будет представлена в одной из следующих статей, посвященных старообрядческому искусству.

[1] Ханенко Б.И., Ханенко В.Н. Древности русские. Кресты и образки. Вып. 1. Киев, 1899. Стр. 30.
[2] Перетц В.Н. О некоторых основаниях в датировке медного литья. Л., 1933. Стр. 42.

Священник Михаил Воробьев
Журнал Православие и современность № 6, 2008

Сюжетное многообразие старообрядческого медного литья IV: Путевые иконы. Образы святых

Путевые иконы

Путевая иконка с избранными святыми. XVII век (кликнуть для увеличения изображения)

Большинство старообрядческих литых икон можно отнести к так называемым «путевым» иконам, которые сопровождали ревнителя старой веры на протяжении всего его жизненного странствия.

В национальном характере русского человека, не только старообрядца, идея «жизни как странствия» становится едва ли не фундаментальным принципом христианской веры. Эта психологическая черта накладывается на природные и исторические условия народной жизни. Бескрайние просторы Отечества требовали освоения, постоянного перемещения, так что жизнь человека часто была сопряжена с путешествием.

Путешествие — это всегда разлука, уход из родного дома, часто без надежды на возвращение. Поэтому путь-дорога всегда сопряжена с тревогой, слезами, забвением. Странники назывались людьми сирыми, не имеющими никакой собственности. И сами дороги, по которым из центральных областей России в степи, на Урал, в Хиву брели беглые крестьяне, преследуемые властью преступники, раскольники и сектанты, назывались сиротскими путями. Как замечают историки Саратовского края, поросшие травой и сглаженные сохой земледельца сиротские дороги, тянувшиеся от Волги через Большой Иргиз и выходившие на Сырт и Уральские горы, были различимы в Заволжье еще в начале ХХ-го столетия.

Идея странничества как неизбежной доли христианина в условиях духовно воцарившегося антихриста утверждается в старообрядчестве. Тысячи старообрядцев скитались по свету, надеясь найти неповрежденное «Никоновыми новинами» священство, неведомое Беловодье, баснословное Опоньское царство, земной образ Царства Небесного, где нет фальши и лжи, несправедливости и насилия.

В этой среде возникают фантастические путеводители, подробно описывающие дорогу в счастливую землю, где от века сохраняется благочестие отцов. Даже в 50-е годы ХХ столетия в Восточносибирской тайге существовали многолюдные поселения старообрядцев часовенного согласия, которые могли жить десятилетиями, обзаводясь всем необходимым хозяйством, но стоило появиться хоть какому-то представителю советской власти, как все село, бросая избы и весь скарб, снималось с места и строило новое жилье за сотни верст в еще более глухом и недоступном лесу.

Образы святых

Оторванный от родного дома странник всегда одинок. Он нуждается в защите Высших сил. Ему необходимо иметь на себе нательный крест, образок, путевую икону, которые должны быть не просто куплены или взяты из дома, но получены как благословение от родителей, близких, друзей.

Русский странник находился в доверительных отношениях и со Христом Спасителем, и с Божией Матерью. Но, пожалуй, ближе всего к нему были святые, которых он, включая древних мучеников и святителей, по простоте душевной считал русскими людьми и, находясь в пути, молился им всем.

Святые в старообрядческом литье не особенно многочисленны. Из сотен имен, входящих в святцы, в литье воплощаются не более двух десятков.

Никола. XVII?XIХ века (кликнуть для увеличения изображения)

Чаще всего встречаются литые иконы Николая Чудотворца, самого почитаемого на Руси святого. Старообрядцы признавали только древнюю форму имени этого святого — Никола, которая и помещалась ни иконах. Иконография Николы — это вариации двух изводов: Николы Зарайского — с Евангелием (оно может быть закрытым и раскрытым) в руках — и Николы Можайского — в рост с храмом в левой руке и мечом в правой.
Характерным признаком иконографии Николы является присутствие поясных изображений Христа и Богоматери, протягивающих святителю Евангелие и омофор — признаки его епископского достоинства. Эта особенность связана с одним житийным эпизодом. Святитель Николай обличал на Первом Вселенском Соборе ересиарха Ария так страстно, что в пылу полемики ударил его по щеке. Такое рукоприкладство было сочтено грехом, и святитель Николай был лишен епископского сана. И он был возвращен ему только после того, как Сам Христос и Богородица явились во сне влиятельным участникам Собора и указали на неправильность их решения. Изредка вместо Христа и Богоматери Николу окружают изображения двух святых.
Поясные изображения Николы имеют самые разнообразные размеры: от маленьких нательных иконок до очень больших икон, украшенных многоцветными эмалями. Самыми распространенными являются так называемые «вершковые» иконы, где Никола изображается с предстоящими Зосимой и Савватием.
Примечание - на вершковых иконах Никола изображен с предстоящими Василием Великим и Сергием Радонежским. 
Широкое распространение получили складни с изображением святого Николы. Очень красивы небольшие прорезные иконы, восходящие к XVII столетию. Изредка встречаются иконы Николая Можайского, на которых по сторонам от святого можно увидеть две сцены из его жития. Интересны образки, отлитые в XVIII столетии, иконография которых испытала влияние московского барокко. Навершия этих икон имеют причудливую форму, включают в себя изображения Спаса Нерукотворного, архангелов Михаила и Гавриила, нескольких херувимов.

Антипа. XVIII?XIХ века (кликнуть для увеличения изображения)

Следующим после Николы по степени распространения является образ священномученика Антипы, епископа Пергамского. Антипа известен по небольшим по размерам иконкам и средникам многочисленных складней. Они выглядят значительно проще, чем образки с Николой. Облик Антипы отличается длинной волнистой бородой и кудрями на голове. Известны украшенные растительным орнаментом иконы большего размера, часто покрытые многоцветными эмалями. Самые красивые из них имеют изображение Деисуса в трех круглых медальонах, расположенных поверх головы святого. На некоторых отливках с образом Антипы видны буквы З и Ц, что означает Зубной Целитель — считается, что Антипа помогает в лечении зубной боли.

Великомученик Георгий Победоносец. XVII?XIХ века	Великомученик Дмитрий Солунский.  XIX век
(кликнуть для увеличения изображения)

Достаточно распространен в медном литье и образ Георгия Победоносца. Вероятно, традиция изготовления литых образков Георгия не прерывается с домонгольского времени. Старообрядцы изготавливали как маленькие образки с Георгием, так и иконы большего размера, часто украшенные эмалями. Вставлялись такие иконы как средники в складни с различными створками. Известны прорезные иконы, по меньшей мере трех разных типов, относящиеся к XVII столетию. Иконография Георгия традиционна. Он изображен сидящим на коне, поражающим копьем поверженного крылатого дракона. Вариативна постановка фигуры святого. Она может быть обращена вперед или, реже, вполоборота назад. В правом верхнем углу в облаках видна благословляющая десница Божия. Встречаются иконы, на которых выше фигуры святого находится поясное изображение Христа-Еммануила (отрока), благословляющего великомученика Георгия.

Еще более, чем Георгий, в домонгольской Руси почитался воин Димитрий Солунский. В старообрядческом литье образ этого святого известен, главным образом, в одной очень изящной отливке. Центральная часть этой иконы изображает Димитрия, сидящего на коне и побивающего копьем поверженного на землю нечестивого язычника Лия. Вообще, иконография Димитрия очень похожа на иконографию Георгия. Однако там, где у Георгия — дракон, у Димитрия — поверженный воин Лий. Изображения Димитрия Солунского изредка помещались на средниках трехстворчатых складней.

Пророк Илия. XVIII?XIХ века

Пророк Илия. XVIII?XIХ века

Параскева?Пятница. XVIII?XIX века

Преподобный Сергий Радонежский. XIX век

Одним из любимых святых Древней Руси былИлия. Пророк, обличавший нечестивых израильских царей в IX веке до Рождества Христова, становится вполне русским святым. Вероятно, эта всенародная любовь к Илие объясняется тем, что одна из первых киевских христианских церквей, построенная еще до Крещения Руси, была Ильинской.
В литье Илия известен с древнейших времен. В небольших иконах, средниках и створках (реже) складней воплощалась композиция Огненного восхождения. В иконах большего размера она дополнялась еще несколькими житийными сценами.

Православные женщины на Руси традиционно почитали мученицу Параскеву Пятницу. Образ этой святой также достаточно распространен, но лишь в небольших меднолитых иконах. Обычно это поясные изображения, на которых Параскева держит крест в правой руке и развернутый свиток — в левой. Изредка святая Параскева увенчивается короной. Еще реже в верхней части иконы изображаются двое святых.

Преподобный Сергий Радонежский изображается в монашеской мантии, с открытой головой. Выражение его лица очень добродушное. Отливки с образом преподобного Сергия различны по размерам. В большинстве из них над головой преподобного находится изображение Святой Троицы, в честь которой был освящен первый храм его монастыря.

Преподобный Нифонт. XIX век

Преподобный Тихон.  XVIII век

Иоанн Богослов в молчании. XVIII?XIX века

Преподобный Нифонт, считавшийся «прогонителем бесов», представлен единственной иконой, на которой святой изображен в монашеском куколе со свитком в руках. На него похож преподобный Марон, который, в отличие от Нифонта, отливается с непокрытой головой.

Преподобный Тихон в старообрядческом литье представлен одним небольшим образом, на котором святой изображен в мантии и монашеском куколе.

Одним образом с фигурным завершением представлен апостол и евангелист Иоанн Богослов. Это известная композиция «Иоанн Богослов в молчании», где рядом с сидящим апостолом изображен орел — его иконографический символ. Первую отливку с этим образом следует отнести к первой половине XVIII века, когда в русском церковном искусстве господствовало барокко. Интересной деталью, присущей этому стилю, склонному к некоторой игривости, является чернильница, которую держит в клюве орел. Во второй половине XVIII столетия, а также в XIХ веке было сделано множество переливок этого образа, которые постепенно утрачивают его первоначальное изящество. В XIХ столетии образ Иоанна Богослова часто становится средником складня с праздничными створками. Достаточно редкой является небольшая икона XIХ века с изображением апостола Иоанна Богослова и его ученика Прохора. Между святыми находится образ Спаса Нерукотворного, под которым — условное изображение Небесного Иерусалима.

Мученик Никита. XVII?XIХ века

Св. мученик Трифон.  XIX век

Св. мученик Уар. XIX век

Св. мученик Паисий. XIX век

Очень трогательны небольшие иконки с изображением мученика Никиты, побивающего беса. Этот образ восходит к домонгольской эпохе. В XV–XVII веках были очень распространены нательные кресты с изображением Никиты-бесогона. Изображение святого, победившего нечистую силу, считалось хорошим средством против озорства бесов.

Среди меднолитых икон с образами одиночных святых выделяются обладающие схожей стилистикой небольшие иконки мучеников Трифона, Уара и Паисия. Появление именно этих святых обусловлено их особой функцией в жизни русского человека. Мученику Трифону молились при опасности от врагов, этот святой помогал в изгнании с полей и огородов всевозможных насекомых-вредителей. Канон мученику Уару читали за умерших без покаяния; ему молились за упокоение тех нерадивых христиан, над которыми священник отказывался петь погребение. Мученику Паисию, кроме того, молились об упокоении самоубийц. Святой Паисий, в отличие от Уара и Трифона, встречается чаще; известны несколько видов меднолитых икон с изображением этого святого.

Святые Борис и Глеб. XVIII?XIХ века	Святые Кирик и Улита. XVIII? XIХ века	Святые Власий и Афанасий. XIX век	Преподобные Зосима и Савватий

Иконы с изображением двух святых немногочисленны. Это образы князей страстотерпцев Бориса и Глеба, святых Кирика и Улиты, Власия и Афанасия, преподобных Зосимы и Савватия.

Борис и Глеб были первыми святыми, прославленными Русской Церковью. Сыновья крестившего Русь Владимира, убитые своим братом Святополком Окаянным, юные Борис и Глеб считались воплощением христианского смирения и защитниками всех несправедливо обижаемых людей. В литье Борис и Глеб всегда изображаются всадниками. Круглые нательные образки с изображением святых князей появились задолго до монгольского нашествия. Очень красива прорезная икона Бориса и Глеба, сидящих на коне, с копьями в руках. Икона увенчивается круглым медальоном с изображением Троицы, над которой располагается небольшая пластина с образом Спаса Нерукотворного, в которой находится отверстие для гайтана. Первые такие иконки из красной меди появились, вероятно, за одно или два столетия до раскола. Старообрядцы охотно переливали эти образки, изготавливали новые матрицы с присущей им точностью копирования. Эта иконография повторяется в других изображениях, которые имеют разные размеры. В поздних отливках шапки на головах князей сменяются шлемами.

К распространенным в литье образам следует отнести и изображения мученицы Улиты и ее сына младенца Кирика. Им молились о здоровье и благополучии детей. Улита изображается с крестом в руке, Кирик — со сложенными на груди руками. Очень привлекательны небольшие образки, выполненные в духе трогательной наивности. Кирик и Улита на них изображены в окружении цветов фантастического размера. Такие образки часто использовались как средники трехстворчатых складней. Изображение Кирика и Улиты входит в достаточно распространенную четырехчастную иконку, где на площади в несколько квадратных сантиметров кроме них размещены сюжеты: Нерукотворный Образ, Владимирская Богоматерь, Божия Матерь «Знамение». Очень распространен небольшой образок с избранными святыми, где в верхнем ряду изображены мученицы Параскева, Евдокия и Варвара, в нижнем в рост — Василий Великий, Григорий Богослов, Кирик и Улита.

Святые равноапостольные Константин и Елена XVIII век.

Святые Власий и Афанасий изображались очень просто: в виде стоящих фигур, одетых в фелони, покрытые архиерейскими омофорами. Эти иконы часто становились средниками складней.

Преподобные Зосима и Савватий были особенно любимы старообрядцами, поскольку основанный ими Соловецкий монастырь очень долго сопротивлялся реформам патриарха Никона, который, впрочем, тоже входил в число соловецкой монашеской братии. Зосима и Савватий отливались на фоне Соловецкого архипелага, в руках они держали модель своего монастыря. Особенно трогательными являются иконы, на которых при помощи белой и синей эмали мастера-литейщики изображали море, на котором стоял монастырь.

К числу редких литых икон относится небольшой образок равноапостольных Константина и Елены, изображенных рядом с Животворящим Крестом Господним.

Образы трех святых в старообрядческом литье представлены немногочисленными иконами. В виде отдельных иконок отливались створки складней «девяток», средником которых был Деисус. Это иконки с изображениями: митрополита Филиппа, Николая Чудотворца и Иоанна Богослова; Ангела-хранителя, преподобных Зосимы и Савватия; великомученика Георгия, священномучеников Антипы и Власия; преподобного Иоанна Ветхопещерника, мучеников Космы и Дамиана.

Весьма распространенными были иконы трех святителей: Григория Богослова, Василия Великого и Иоанна Златоуста. Этот образ известен в двух изводах. Один из них, более древний, представляет великих учителей Церкви в полный рост во фронтальной композиции. Другой, появившийся не без влияния барокко, изображает святителей в более свободных и раскованных позах; этот образ известен под названием «Беседа».

Три святителя. XVIII?XIХ века	Преп. Иоанн Лествичник, Иоанн Дамаскин, Алексий, Божий человек.	Св. мученики Иоанн Воин, Харлампий и Вонифатий. XIX век.	Избранные святые.  XVII?XIХ века

Похожей на трехсвятительский образ в первом его упрощенном изводе является редкая икона преподобных Иоанна Лествичника, Иоанна Дамаскина и Алексия, человека Божия.

Великомученик и целитель Пантелеимон в окружениисвященномучеников Садока и Афиногена образуют еще одну икону-«тройку». Священномученик Антипа в окружении мучеников Флора и Лавра отливался и как отдельная икона, и как средник складня.

Среди почитаемых в народе святых особое место занимали мученики Гурий, Самон и Авив, которые считались покровителями брака. Известны небольшие литые образки с анфасным в рост изображением этих святых.

Профильные в рост изображения мучеников Иоанна Воина, Харлампия и Вонифатия характерны еще для одной литой иконы «вершкового» размера. Иоанну Воину молились для возвращения украденной или потерянной вещи; мученик Вонифатий помогал от чрезмерного пристрастия к вину, которым старообрядцы ничуть не отличались от остальных жителей России.

«Знамение» с избранными святыми. XVIII век

Похожие иконы-«тройки» отливались с изображением мучениц Параскевы Пятницы, Екатерины и Варвары; мучеников Гурия, Самона и Авива; Параскевы Пятницы, святителя Николая, святителя Тихона.

Достаточно редкой является небольшая иконка с образом Богородицы «Знамение», на которой в нижнем ряду изображены мученики Тихон, Мина и Параскева Пятница.

Иконы с изображением большего числа святых очень немногочисленны. Известна икона с изображением пятерки святых: священномученики Модест, Власий, преподобный Нил, мученики Флор и Лавр. Существует икона с шестью святыми: в ряд изображены мученицы Евдокия, Варвара, Улита, Екатерина, Параскева Пятница. Перед Улитой стоит ее сын младенец мученик Кирик. В верхней части этой иконы — Спас Эммануил в облаках.

На самой многофигурной иконе святые изображены в два ряда: верхний — благоверная княгиня Феврония, мученицы Параскева Пятница, Екатерина, Евдокия, Александра, преподобная Мария Египетская; в нижнем ряду — святитель Василий Великий, благоверный князь Петр, мученица Улита, апостол Иродион, преподобный Паисий Великий; перед Улитой стоит ее сын младенец мученик Кирик. Всего двенадцать святых.

* * *

Не существует достоверной статистики старообрядчества. В документах Синода число старообрядцев то умышленно уменьшалось, когда нужно было отчитаться об успехах в борьбе с распространением раскола, то существенно завышалось, когда нужно было добиться от Правительства дополнительных мер и увеличения финансирования противораскольнических организаций и мероприятий. Тем не менее, на протяжении всего времени существования старообрядчества количество его приверженцев составляло не менее четверти православного населения Российской Империи. В таких условиях предметы церковного искусства старообрядцев часто оказывались в семьях людей, совершенно не помышлявших о расколе. Дешевые литые образки, изготовленные в старообрядческих медницах, охотно раскупались крестьянами и нередко оказывались не только в домах, но и в храмах синодальной Церкви. Известно, что преподобный Серафим Саровский всю жизнь проносил на себе старообрядческий меднолитой крест, полученный как материнское благословение.

Избранные святые. XIX век	Избранные святые. XIX век	Избранные святые. XIX век	Святитель Митрофаний Воронежский. XIX век
(кликнуть для увеличения изображения)

Правительство боролось с таким распространением старообрядческого литья запретительными мерами. Известны два Указа Петра I 1722 и 1723 годов, запрещавшие производить, продавать и употреблять в храмах резные и литые иконы (кроме нательных крестов) как «зело неискусные и неизобразительные». Эти императорские указы оказались в числе тех неисполнимых правительственных постановлений, которые во множестве издавались во все времена русской истории. Меднолитые кресты, иконы и складни продолжали распространяться в огромных количествах практически на всей территории государства.

Притягательность, в том числе и эстетическая, старообрядческого литья привела к тому, что и не старообрядческие церковные мастерские стали штамповать, а иногда и отливать образки из медных сплавов. Особенно многочисленной и разнообразной была монастырская штамповка, которая, впрочем, не отличалась особой художественной ценностью. Понимая невозможность силового решения проблемы, правительство старалось наладить выпуск собственных литых икон и крестов в стилистике, близкой к старообрядческой, но с изображениями новых святых, прославленных Церковью после раскола в XVIII и XIX веках.

Однако государство явно отставало в организации собственного производства. Известен только один образ святителя Митрофания Воронежского, отличавшегося непримиримостью к расколу, выполненный в стилистике старообрядческого медного литья.

Описанные в статье иконы, безусловно, не исчерпывают всего многообразия старообрядческого медного литья. Многочисленные вариации внутри не только одного иконографического типа, но также и внутри одного извода потребовали бы настолько подробного писания, что объем статьи увеличился бы очень значительно. Кроме того, остались неописанными иконы, отлитые в небольшом числе экземпляров, которые впоследствии не тиражировались. Также не рассматривались иконы и складни, отлитые до раскола, которые как в оригинале, так и в переливках хотя и находились в руках старообрядцев, собственно старообрядческими названы быть не могут — они являются частью культуры Русской Церкви. В статье специальным образом не затронут вопрос о различных модификациях складней, о вариациях иконографии в их средниках и створках.

Особым и очень обширным разделом в исследовании старообрядческого медного литья является описание различных распятий, наперсных, киотных, напрестольных крестов. В отличие от нательных, они отливались в очень широком иконографическом спектре. Меднолитым старообрядческим крестам будет посвящена отдельная статья.

Священник Михаил Воробьев
Журнал "Православие и современность" №9 (25) 2008 год